Обмен разумов - Страница 33

– Кто из вас будет Джеймс Гриннел Стармахер? – спросил он.

– Это я, – ответил Марвин. – И позвольте вам заметить, я жду здесь не первый час и считаю, что стиль работы в вашем Департаменте порочный.

– Да ладно, – сказал клерк, – это потому, что еще не получены машины. – Он взглянул в бумаги. – Вы подавали прошение о трупе?

– Совершенно верно, – подтвердил Марвин.

– И вы обязуетесь не использовать упомянутый труп в аморальных целях?

– Обязуюсь.

– Потрудитесь изложить мотивы, побуждающие вас приобрести труп.

– Я намерен использовать его как украшение.

– По какому праву?

– Я специально изучал оформление интерьеров.

– Укажите фамилию, или опознавательный кодовый номер, или и то и другое последнего из приобретенных вами трупов.

– Таракан, – выпалил Марвин. – Номер 3(32)А5345.

– Кто умертвил?

– Я сам. У меня лицензия на умерщвление всех тварей, не относящихся к моему племени, кроме самых редких, как, например, золотые орлы и ламантины.

– Цель последнего умерщвления?

– Ритуальное очищение.

– Прошение удовлетворено, – сказал клерк. – Выбирайте труп.

Толстяк и человек, похожий на мертвеца, с надежной смотрели на Марвина влажными глазами. Искушение было велико, но Марвин его поборол. Обернувшись к клерку, он произнес:

– Я выбираю вас.

– Так и запишем, – сказал клерк и черкнул что-то в своих бумагах. Лицо его превратилось в лицо псевдо-Флинна.

Марвин одолжил у человека, похожего на мертвеца, поперечную пилу и не без труда отпилил клерку руку. Клерк тихо скончался, лицо его снова стало прежним.

Толстяк посмеялся над замешательством Марвина.

– Перевод из одной субстанции в другую кое-что дает, – поддразнил он. – Но не достаточно, верно? Желание придает плоти нужную форму, но хозяином положения остается скульптор – смерть.

Марвин плакал. Человек, похожий на мертвеца, ласково притронулся к его плечу.

– Не переживай всерьез, малыш. Лучше отметить символически, чем вообще не отомстить. План у тебя был хороший, а его единственный минус от тебя не зависел. Дело в том, что Джеймс Гриннел Стармахер – это я.

– А я труп, – сказал труп клерка. – Когда мстишь, лучше ошибиться адресом, чем вообще не отомстить.

– Я пришел сюда продлить водительские права, – сказал толстяк. – Ну вас ко всем чертям вместе с вашим глубокомыслием! Будут меня тут обслуживать или нет?

– Безусловно, сэр, – заверил его труп клерка. – Но в моем нынешнем состоянии я могу выдать вам лицензию лишь на отлов дохлой рыбы.

– Живая, дохлая, какая мне разница? – сказал толстяк. – Главное – рыбалка, а кого ты поймал – это не так уж важно.

Он повернулся к Марвину – может быть, собираясь развить свою мысль. Но Марвин уже, исчез.

И без всякого перехода очутился в большой квадратной безлюдной комнате.

Вместо стен здесь были стальные плиты, от пола до потолка добрая сотня футов высоты. Там, наверху, находились прожекторы и стеклянная кабина управления. Из-за стекла на Марвина глядел Краггаш.

– Опыт 342, – решительно заговорил Краггаш нараспев. – Тема: смерть. Постановка проблемы: можно ли умертвить человека? Примечания: вопрос о том, смертны ли люди, давно озадачивает величайших мыслителей. Вокруг смерти сложился обширный фольклор, веками скапливались неподтвержденные сведения об умерщвлениях. Более того, время от времени предъявлялись трупы, явно без всяких признаков жизни, и объявлялись останками людей. Невзирая на повсеместность таких трупов, нет ни малейших, даже косвенных доказательств того, что они когда-либо жили, не говоря уж о том, что они были людьми. Ввиду изложенного, с целью раз и навсегда прояснить вопрос, мы ставим следующий опыт. Этап первый…

Стальная плита в стене сдвинулась на шарнире. Марвин стремительно обернулся, и вовремя: на него было нацелено копье. Он отскочил (неуклюже – мешала больная нога), и копье просвистело мимо.

Открылись другие плиты. Под всевозможными углами на него посыпались ножи, стрелы, дубинки…

Сквозь одно из отверстий протиснулась портативная газовая камера. В комнату сбросили клубок кобр. На Марвина решительно надвигались лев и танк. Зашипело духовое ружье. Затрещали энергопистолеты. Захрипели огнеметы. Откашлялась мортира.

Комнату залило водой – вода быстро прибывала. С потолка полетели напалмовые бомбы.

Но огонь сжег львов, которые съели змей, которые забились в гаубицы, которые уничтожили копья, которые привели в негодность газовую камеру, которая испарила воду, которая погасила огонь.

Каким-то чудом Марвин остался цел и невредим. Он погрозил Краггашу кулаком, поскользнулся на стальной плите, упал и свернул себе шею. Его удостоили воинского погребения со всеми почестями. Вместе с ним на погребальном костре сгорела его вдова. Краггаш пытался последовать ее примеру, но ему на долю не выпало счастья самосожжения.

Три дня и три ночи пролежал Марвин в гробнице, и все это время у него беспрерывно текло из носа. Вся его жизнь, как при замедленной съемке, прошла у него перед глазами. На исходе третьих суток он воскрес и двинулся дальше.

В каком-то ничем не примечательном крае находились пятеро, и была им дана ограниченная, но несомненная способность ощущать. Одним из пятерых был, допустим, Марвин. Остальные четверо были манекены, стереотипы, наспех слепленные с единственным назначением – обогатить немудрящую ситуацию. Перед пятерыми стояла проблема: кто из них Марвин, а кто – второстепенные фигуры, статисты.

Прежде всего встал вопрос о наименовании. Трое из пяти тотчас же захотели зваться Марвином, четвертый пожелал зваться Эдгаро Флойдом Маррисоном, а пятый потребовал, чтобы его назвали Келли.